Крысиные гонки - Страница 48

– Как вы думаете, могу я с ним поговорить? – спросил я. Хотя что бы это дало – одни Бог знает.

– Боюсь, что нет. Школа временно закрыта, и мы точно не знаем, когда она откроется.

– А... – вспомнил я, – студенты бастуют?

– Э-э... вы правы, – согласилась она.

– Не были бы вы так любезны подсказать, где я могу найти Чантера?

– Боже мой... Вы уже второй человек, который просит меня помочь... Но поверьте: я говорю правду, я не знаю, где он живет. Он часто меняет квартиры и не утруждает себя сообщениями о своих переездах. – В ее строгом голосе слышались досада и осуждение такой неряшливости. – Я уже говорила мистеру Россу, что при всем огромном желании не могу помочь: у меня нет ни малейшего представления, где можно его найти.

Утро тянулось страшно долго, Я сидел в комнате для команды, до половины второго писал отчеты, потом просмотрел все вновь поступившие инструкции и циркуляры. Мне оставалось только три недели и четыре дня до очередной медицинской комиссии. Я рассчитал, что если ежедневно буду выпивать по четыре кружки кофе из автомата Хони, то пропью пятнадцатую часть своего жалованья. Я решил чаще обходиться водой. Потом заглянул Харли и угостил меня лекцией о лояльности (моей к нему). Потом он сообщил, что завтра я должен забрать тренера в Уилтшире и отвезти его в Ньюмаркет, и что если я буду давать повод “Полиплейн” пачкать меня или то и дело привлекать внимание следственной комиссии, то могу забрать свои документы.

– Постараюсь не привлекать, – пробормотал я, что ему совсем не понравилось.

Потом я долго тупо смотрел, как дрожит дверь, захлопнувшаяся за ним.

Взглянул на часы. Двадцать две минуты четвертого.

Чантер и Нэнси.

* * *

Вечер в вагончике. Точно такой же, как и вчера. Включил телевизор. Показывали комедию из жизни американского пригорода, сопровождаемую записанным смехом. Выдержал минут пять и решил, что тишина, пожалуй, не хуже.

Погулял по летному полю, подумав, направился в деревню, выпил в пабе полпинты пива, вернулся назад. Туда и обратно четыре мили. Когда я вошел в вагончик, было всего лишь девять часов.

Расположившись на софе, составленной из двух сидений, и максимально обнажив ноги, меня ждала Хони Харли. Розовый клетчатый сарафан с очень глубоким вырезом.

– Привет, – невозмутимо проговорила она, – где это вы были?

– На прогулке.

– Чтобы выбросить из головы следственную комиссию? – Она понимающе глядела на меня.

Я кивнул. Хорошо бы выбросить из головы и другие мысли.

– Я бы не стала на вашем месте беспокоиться. Что бы в законе ни писали, не могли же вы бросить Россов болтаться в небе.

– Ваш дядя так не думает.

– Дядя – ворчун. Но в любом случае вы сыграли правильно. Даже если вас оштрафуют, Колин Росс заплатит штраф. Вам всего лишь надо попросить его.

Я покачал головой.

– Чокнутый, – засмеялась она. – Абсолютно чокнутый.

– Может быть, вы и правы.

Она вздохнула, встала, потянулась. Все линии тела изгибались там, где надо. Я подумал о Нэнси: не такая пышная, скорее худая. Безусловно, не такая сексуальная и бесконечно более желанная. Я резко отвернулся от Хони. И будто кто-то дернул за больной нерв. Мысль о Чантере придавила меня. Его волосы, его побрякушки… и его руки.

– Ладно, айсберг. – Она ошибочно определила мое состояние. – Расслабьтесь. Вашей добродетели ничто не угрожает. Я пришла только сказать, что вам звонили и просили перезвонить, когда вернетесь.

– Кто? – Я тщетно попытался сохранить равнодушный вид.

– Колин Росс, – обыденно сообщила Хони. – Он просил перезвонить ему в любое время сегодня вечером. Я сказала, что если дело касается полета, то я могу передать вам, но, видимо, там что-то личное. – В ее тоне звучала смесь упрека и вопроса. Хони замолчала и ждала объяснения.

Я не стал объяснять.

– Тогда я сейчас воспользуюсь телефоном в холле.

– Хорошо, – пожала она плечами.

Они пошла со мной, но у нее не хватило духа остаться и слушать. И когда я закрыл перед ней дверь, она с улыбкой смирилась.

Набрал номер.

– Колин? Это Мэтт.

– Ох, хорошо! – воскликнул он. – Понимаешь, Нэнси позвонила сегодня днем, когда Мидж и я были на скачках... Я взял Мидж с собой, потому что она чувствовала себя такой несчастной одна в доме. Сейчас она особенно несчастна, потому что пропустила звонок... Короче, женщина, которая у нас убирает, взяла трубку, и Нэнси передала через нее…

– Она с... С ней все в порядке, я хотел спросить?

– Ты имеешь в виду, с Чантером она или нет? – Голос звучал напряженно. – Нэнси сказала нашей уборщице, что встретила коллегу по художественной школе и несколько дней собирается пожить с ней в палатке в Варвикшире.

– С ней! – воскликнул я.

– Да. Но я не уверен. Я спросил нашу миссис Уильямс, и она ответила, что думает, будто Нэнси сказала “с ней”, но, понимаешь, может, ей послышалось, потому что она так считает нормальным.

– Боюсь, что ты прав.

– Но, кроме того, Нэнси особенно подчеркивала, чтобы миссис Уильямс не забыла мне сказать еще одно. Кажется, она видела майора Тайдермена.

– Не может быть!

– Да... Она сказала, что видела майора Тайдермена рядом с водителем в машине на дороге из Варвикшира по шоссе на Стрэтфорд. Там шли ремонтные работы, и машина на мгновение остановилась возле нее.

– Он мог пересекать Варвик проездом и направляться куда угодно.

– Да, – мрачно согласился Колин. – Я позвонил в полицию Кембриджа, чтобы сказать им, но они уже знали. Нэнси позвонила в полицию раньше, чем домой. Она всего лишь запомнила, что у водителя были очки, темные волосы и вроде бы усы. Водителя она видела мельком, потому что разглядывала Тайдермена. И, конечно, она забыла номер машины и совершенно не разбирается в их марках, так что от ее информации не так уж много пользы.